Основоположник космической журналистики жил на улице Маршала Новикова

Он написал книгу о Юрии Гагарине, когда ещё никто не знал, кто полетит в космос первым. Беседовал с Циолковским и Туполевым, вёл радиовыпуски из Антарктиды… Известный журналист, основоположник советской авиационной и космической журналистики Евгений Рябчиков (1909-1996) жил на улице Маршала Новикова (до середины 1970-х — 2-й Щукинский проезд).

О мастере репортажа «СЗ» рассказал его сын доктор технических наук, химик Борис Рябчиков.

Учлёт

Трёхкомнатную квартиру в Академгородке, в новом доме выделили в начале 1952-го не Евгению Ивановичу, в то время спецкору журнала «Огонёк», а его жене Сусанне Михайловне Карпачевой.

— Мама руководила лабораторией НИИ-9, занималась проблемой получения тяжёлой воды для работы атомного реактора, — говорит Борис Рябчиков.

Окно комнаты, которая стала кабинетом, выходило в сторону Тушинского аэродрома. Интересно, что впервые Тушинский аэродром 26-летний репортёр «Комсомольской правды» Евгений Рябчиков увидел в начале 1935 года, когда, как и другие сотрудники, стал учлётом — учеником лётчика в Центральном аэроклубе Осоавиахим.

Тренировались каждый день, до работы. Как вспоминал Евгений Иванович, чуть свет все спешили на Тушинское поле.

Первая книга — о лётчике- испытателе 

Выпускной экзамен на управление самолётом Рябчиков сдавал легендарному лётчику-испытателю Михаилу Громову.

Они были хорошо знакомы. В сентябре 1934 года журналист провожал в Москве и встречал в Харькове экипаж самолёта АНТ-25 (РД), который совершил невиданный по продолжительности беспосадочный перелёт по замкнутому маршруту Москва — Рязань — Тула — Харьков. Громов был командиром экипажа.

В 1935 году в серии «Герои Советского Союза» вышла первая книга Рябчикова — «Громов».  А в 1937-м Рябчикова арестовали и предъявили обвинение в шпионаже. Журналисту вменялось в вину то, что ещё совсем недавно считалось заслугой. Сопровождал в 1936 году перелёт Чкалова через Заполярье до Хабаровска? Значит, хотел помочь врагу народа Блюхеру установить связь с японскими империалистами.

Лагерная пятилетка 

1937-1942 годы Рябчиков называл своей лагерной пятилеткой. Лесоповал и рубка гранита, строительство сажевых заводов и газопровода… А завершилась она не только освобождением, но и встречей с Сусанной Михайловной. Ему было 33 года, ей 32. Он представился и спросил: «А вы работаете на сажевом заводе?» Она ответила: «Об этом нетрудно догадаться по моему лицу».

Талантливый инженер-химик, Сусанна Михайловна была сначала главным инженером, а потом директором завода газовой сажи. Сажа требовалась для резиновой промышленности. Чернота проникала повсюду, отмывалась с трудом, лицо и руки надо было тереть щёткой.

Возвращение в Москву 

Когда Сусанну Михайловну перевели в Норильск на строительство коксохимического комбината, Евгений Иванович стал работать в «Заполярной правде», отправлял заметки в «Комсомольскую правду». Их печатали, иногда даже с фамилией.

Вернуться в Москву помог авиаконструктор Александр Сергеевич Яковлев, они были знакомы ещё по аэроклубу и дружили всю жизнь. Рябчиков снова работал в «Комсомольской правде», печатался и в других изданиях. Написал книгу «Северное сияние» о Норильске: на картах страны такого города ещё не было. Разрешение издать книгу дал лично Берия.

Упоминаний о том, что всё в Норильске строили заключённые, в «Северном сиянии», конечно, не было.

Хитрость на военном аэродроме 

Рябчиков считал, что без профессиональной смелости и смекалки репортёру нельзя. В ноябре 1935 года его разбудил ночной звонок. Лётчик-испытатель Владимир Коккинаки сообщил, что сегодня планируется установить новый рекорд высоты, прессе об этом не сообщали. Рябчиков — не без хитрости — проник на аэродром, посадил друга в И-15, поговорил с конструктором.

Полёт был трудный, при посадке самолёт получил повреждения, но рекордная высота — 14 575 метров — была взята. Сфотографировав Коккинаки после посадки, Рябчиков направился к выходу с аэродрома, но был остановлен людьми в форме: «Позвольте ваш фотоаппарат!»

Плёнку вытащили и засветили её. Однако на следующий день «Комсомолка» вышла с отчётом о рекорде и с фотографиями улыбающегося после полёта Коккинаки. Журналист догадался заранее заменить плёнку.